В Амуре на холсте все жизнию дышало;
Невинность перед ним горит, потупя взор.
Артист встревожился: «Что значит сей укор?
Что надобно еще Амуру?» — Покрывало.
Садовник, Яблоко отняв у Обезьяны,
Вскричал: «Оно мое!» — и тотчас раскусил.
«Неправда, а мое! вы сильны, так и рьяны», —
Из Яблока ему Червь бедный возразил.
Индеек не на вкус пришел Павлиний рост.
«Какой, — кричат, — урод!» А он в ответ злодейкам
Лишь только раздувал свой изумрудный хвост. —
Творенье гения — ответ его Индейкам.
Честон был поражен кинжалом, но слегка. —
Дан промах, так и быть! злодей вскричал: «Отселе
По крайней мере знак останется на теле». —
Черта клеветника.
«Ты все с утятами». — «Кому ж ходить за ними?
Я высидела их». — «Но что тебе они?
Чужие». — «Нужды нет! хочу считать моими».
Кто любит помогать, тот всякому сродни.
Ёж говорил, что он из одного презренья
К мирскому, скрыл себя во мрак уединенья.
«Сосед! — сказала Мышь, — рассказывай другим;
От мира злой не прочь, но в мире тесно с ним».
Садовник сетовал, что долго Плод не зреет;
А Плод судил: «Вина не от моих семян:
Дай больше света мне, и буду я румян». —
Без солнца и талант в созрении коснеет.
Чиж, в птичник залетя, прельстился им как раем.
Раздолье! пьет и ест одно он с Попугаем.
Но долго ль? нет! Скворец там заклевал его. —
Опасно выходить из круга своего.
Отрады луч блеснул у Скорби на челе.
«Что этому виной? — Фортуна вопросила. —
Давно ль твой томный взор поникнут был к земле?» —
«Я малостью слезу сиротки осушила».
«Я царь земной!» — Порок в надменности изрек.
«А я Царю небес мой жребий поручила», —
Смиренно Доблесть говорила.
Решись и выбирай, бессмертный человек!
Пел Лебедь, и моих всех чувств он был владетель.
«Ты весел?» — я его, растроганный, спросил.
«Да, — он ответствовал, — час смерти наступил».
Спокойно жизни путь свершает добродетель.
«Прочь, наглый, прочь ты, Шмель! — вскричала утром Роза,—
Ты осквернишь меня; ты мне страшней мороза». —
«Прощаю спесь твою: ты только расцвела;
Я вечером приду, авось, не будешь зла».
Тигр, ужас всех зверей, подняв кровавы взоры,
Морфея умолял, чтоб сон к нему послал.
«Для извергов, тебе подобных, — бог сказал, —
Готовлю я не мак, но совести укоры».
При Пятом Льве Медведь за правду лез из кожи,
Вол сдабривал поля и был неутомим;
Конь смелостью блистал. Короче заключим:
Велик монарх — отличны и вельможи.