Быль

  Кто очень на кого озлится,
   Бездельником бранится.
   Давно я то слыхал,
    Да сам не знал,
 Откуда брань такая происходит.
   До нас что не доходит,
  Не знаем часто мы того.
   Не знал и я сего,
Почем бездельник брань всех пуще досаждает
  И всех язвительней бывает.
Бранчливых убегать старался я всегда
И так не ссорился ни с кем и никогда.
Мне думать нужды в жизнь не доходило,
Какое б слово всех досадней в брани было.
 А ныне случай мне то сведать дал,
О чем я никогда не думал, не гадал.
 Был из Камчатки здесь, а кто, не знаю.
Я часто, что хочу упомнить, забываю.
    Забыл,
Как он по имени и по прозванью слыл.
    Собою,
Хотя один лишь раз он вместе был со мною,
  Хоть прежде я его не знал
   И не видал,
  Но из лица мне показалось,
 Что больше жил, как жить ему осталось.
И хоть уже был стар, однако не спесив;
Сперва подумалось нам, он не говорлив,
  И показался лишь степенен;
А в мыслях ото всех не очень нас отменен.
Как говорили все и всякий начинал,
    Он всё молчал,
    Не приставал
   Приятный крик тот множить;
Боялся говорить, чтоб всех не потревожить.
Начату кончить мысль привычку он имел,
А этого-то тут никто и не хотел.
Какое мыслей быть уж может окончанье,
    Иль доказанье,
  Когда у всякого желанье,
  Не думав ничего, кричать,
   И всё лишь начинать,
 Хоть век начатого не окончать,
 В том нужды нет, довольно, что начать.
И так в собраньи том шумели и кричали
   До тех пор, как устали.
    Старик,
    Как крик
   Немного утишился,
  Не знаю как, разговорился.
Мы оглянулись: он о чем-то рассуждал,
   А с кем, так тот молчал;
 Как сами все крича поутомели,
 Так старика послушать захотели.
   Один по одному
   Все подошли к нему.
Не знаю, для чего старик так полюбился,
Что всякий впереди желал быть и теснился.
    Он русский был,
   Но здесь недолго жил,
И весь почти свой век в Камчатке проводил;
Однако чисто он по-русски говорил,
  Во всем понятно изъяснялся
И наш язык чужим украсить не старался;
В язык он русский слов французских не мешал
И силы тем своим речам не придавал.
Но как-то у него всё кстати приходило;
По-русски говорил, а складно как-то было;
И много слышали тогда мы от него
   Такого кой-чего,
 Что сколько языков мы все ни знали,
  Хоть всеми б теми вдруг слагали,
Хотя бы ото всех их речи занимали,
И мыслям бы своим тем силу придавали,
Но чуть могли ль бы мы себя в том изъяснить,
И чуть бы тем кто мог доволен столько быть,
  Сколь он мог всем нам угодить.
 Мы, слушая его, довольней были,
Как нежели тогда, как все вдруг говорили;
 И тут-то сведали мы от него,
    Чего
 Ни от кого мы прежде не слыхали
    И все не знали.
Он сказывал, что, как еще в Камчатке был,
В каком-то долго он местечке тамо жил,
    И говорил:
«В нем было жителей по-тамошни немало,
    И не бывало
   У них между собой
   Век ссоры никакой;
    Спокойно жили,
   Друг друга все любили,
   Друг к другу все ходили;
  Один лишь был там камчадал,
 Который столько всем надоедал,
Что никуда его с собою не пускали,
   Отвсюда выгоняли,
И по делам его ему и имя дали,
   Мы так его все звали...»
По-камчадальски тут он что-то нам сказал.
Что значило оно, из нас никто не знал.
Желанье сведать то старик в нас примечая
   И речь не прерывая:
«Льзя это, — говорил, — по-русски перевесть:
На нашем языке такое слово есть,
И в свойственном оно у нас употребленьи;
Мы точно говорим его в том означеньи:
  У нас бездельник значит то,
    Что
  У них то имя означало;
 И от того ж берет свое начало».
Старик последим лишь слова проговорил,
Так в мыслях наших он и обвинен уж был.
 Которые из нас побольше знали
 И на себя потверже уповали,
Один перед другим как можно успевали
И старика в его незнаньи обвиняли.
  Вскричали все: «Нельзя никак
   Тому быть так,
 Чтоб точно то бездельник означало,
 И от того ж брало б свое начало;
Коль обстоятельно хотим мы рассуждать,
 Так должно следствиев причины знать
 И в следствии причин всех проникать;
А инак ничего нельзя нам утверждать.
Бездельник речь у нас от злости зачалася
   И в брани родилася;
   Она сама собой,
  Окроме брани лишь одной,
  Не значит ничего другого,
   Поступка никакого
   Не изъясняет нам.
 А имя то, что камчадалу там
Дано с согласия всех по его делам,
Так то от дел его брало свое начало
И точные его поступки означало.
    Итак,
  То, может, значило дурак,
  Вор, пьяница, иль плут, мошенник,
Иль что подобное, не точно лишь бездельник».
Как закричали все, старик наш замолчал;
Как утишился крик, старик нам отвечал,
  И вот что нам сказал в ответе:
 «Конечно, есть бездельники на свете.
Несчастны вы, что их не тщитесь познавать:
Они вред обществу, их должно убегать;
  Знакомейшим они опасны,
Кто меньше им знаком, тем меньше те несчастны.
 На свете много есть людей таких,
    Чьих
 Поступок речь бездельник означенье,
И точно от их дел ее происхожденье;
Бездельник подлинно тот в свете человек,
   Который весь свой век,
Что худо, что добро, о том не помышляет,
И мыслей никогда своих не разбирает;
   Не любит никого,
А любит больше всех себя лишь одного,
 Однако всем желает полюбиться
 И всячески понравиться всем тщится,
    Любя
   Лишь одного себя.
  Пред всеми всякого ругает;
  Чем более кого он знает,
  Тем больше на того взлыгает;
И часто выдумкой хорошей прикрывает, 
И иногда у тех в желаньях получает; 
Во лжи иного он удачно уверяет. 
Нередко честные и с истиной своей
В несчастий живут от таковых людей». 
   Старик, нас научая
   И речь свою кончая,
   Сие проговорил:
«Немного мне уж жить, я долго в свете был.
Не дай бог, чтоб мне в жизнь знаком бездельник был».
Полезно с стариком таким нам всем случаться, 
Которого речьми мы можем научаться.
Сем к этому еще я нечто приложу,
Иль нет, бездельство то, вперед когда скажу.

Дополнительно по теме

• Короткие басни разных авторов

Одноимённые басни

• Дмитриев И.И. — Быль
• Емельянова О.В. — Быль
• Сумароков П.П. — Быль
• Тейльс И.А. — Быль