Тарпейская скала

В глубокой древности один законодатель
 И, как велось, богам приятель,
 С одним из них в радушный час
  Сидевши глаз на глаз,
 Был удостоен откровенья
  И наставленья,
 Как сделать счастливым народ.
 Конечно, первое условье
  Для счастия — здоровье.
Вот он для улучшения своих людских пород
Постановил в закон: чуть где родись урод,
Иль хворенький иной, иль просто недоношен,
 Дитя быть должен в море брошен;
А если быть кому по правилам в живых, -
 Чтобы ни пятнышка на них,
Ни бородавочки нигде не оставалось,
 Сейчас чтобы срезалось
  Иль выжигалось.
Устроен на скале Тарпейской комитет.
 Избрали членов добрых, честных,
 Умом, ученостью известных,
   Хирургов цвет.
  И в этом комитете
Осматривались все и подчищались дети.
 Проходит двадцать, тридцать лет,
Вот новое уже явилось поколенье,
Но вовсе не видать в породе улучшенья.
 Уродов не перевелось.
 Знать, члены матерей щадили.
В делах политики в расчет не брать же слез,
 И добрых членов заменили
  Другими, покрутей;
 Но улучшение людей
Вперед у них, глядят, все мало подается.
Не действует на членов ни арест,
   Ни крест;
 Смени иного — он смеется
  И очень, очень рад:
 В другое место заберется, —
Везде, где ни служи, — везде жирней оклад,
 Чем в членах комитета.
  Смекнувши это,
   Сейчас
Оклады увеличили для членов во сто раз,
И место сделалось первейшим в государстве.
Но улучшилась ли людей порода в царстве?
 Член, точно, местом дорожит,
Поэтому от всякой малости дрожит
 И, несмотря на материно горе,
Ребенка всякого почти кидает в море.
 Оно спокойней и верней —
   Дитя отпето
  И нет вперед ответа.
А если жить и даст по доброте своей,
 То с пятнышками у детей
 Обрезав и кругом с запасом,
  Без носа часом
 Их пустит в свет иль без ушей
И изо всякого обделает урода.
  А вместе с тем
Все прекращалося, и наконец совсем
 С земли исчезла вся порода.
 Остались члены для развода.
  И слышал я вчера:
Потомки их весьма способны в цензора.

Дополнительно по теме

• Короткие басни разных авторов