Щастие и разум

Щастие будучи не довольно строгим правлением разума, поссорилось с оным, и они один на другаго жаловались богатому и разумному мещанину, которой ими владел. Ты сам знаешь, почтенной муж, говорило ему щастие, что мною ты благополучен. Я богатства твои умножаю; по мне знают тебя знатные люди и любят приятели; естьли же я тебе не противно, и хочешь чтоб всегда с тобою не разлучно пребывало, то выгони от себя разум, которой мне великой неприятель. Напротив того разум ничего не говорил в свою похвалу; ибо он хвастовства не любит, а только просил мещанина, чтоб он того из них при себе оставил, кто ему нужнее. Сей знатной мещанин долгое время думал, и не мог решиться, котораго из тех двух просителей при себе оставить. Щастие видя, что мещанин ему не ответствует, так продолжало свою речь; ты мне ничего не ответствуешь; посему не думаешь ли меня от себя отпустить? Изрядно, продолжало щастие, я от тебя отойду; но помни мое слово, что чрез всю жизнь свою будешь меня искать, но никогда не сыщешь. Коль скоро я от тебя отойду, то бедствие тебя окружит, скот твой падет, дети помрут, богатство погибнет и слава твоя вовсе изчезнет. Немощь и неприятели тебя будут отягощать, и ты будешь проклинать тот день, в которой со мною растался. Такия представления устрашили мещанина, и он просил щастие, чтоб при нем осталось, я отпустил от себя разум, которой зная, что везде сыщет место, ни мало не печалился и отошел от мещанина».

По отлучении разума щастие с мещанином начало торжествовать свою победу. Он несколько недель пировал в угождение щастию, которое роскошь и праздность любит. Наконец мещанин впал в великие безпорядки лишившись разума. Родственники его увидя, что он сошел с ума, отняли у него все имение, и отослали его в деревню, приказав его своему управителю только кормить, и никаких доходов ему не давать. Щастие видя, что учинило сего человека бедным, не преминуло наградить его утрату. Прогуливаясь по лесу, нашел он большой брилиянт, но незная к чему его употребить, обшил его парусиною и сделал пуговицу. После ему вздумалось пахать землю. Щастие разсуждая, что и толь драгоценным брилиянтом не могло ему услужить, произвело, что он паша землю выкопал из оной большой кусок золота. Тогда сей лишенной разума человек, почитая оной металл за негодной камень свалил его с своей пашни на чужую, чтобе ему пахать не мешал, а после того и сошник сломал, не умея пахать, и раэсердясь пошел домой с поля.

Тогда щастие начало раскаиваться, что выжило от мещанина разум; ибо он в то время не имея онаго, не познал своего благополучия, однако еще оно надеялось, что мещанин им будет доволен. И так возбудило в неме жалание, чтоб оставя свою землю отправиться в Африку, где сумасшедших почитают за Пророков. Вдохновению щастия не сопротивлялся мещанин, и немедленно отправился в Африку. Щастие привело его в столичной город, в котором Африканской Царь имел свое пребывание.

Лишь только увидели Африканцы на площади шатающагося безумнаго, то спросили его: откуда он приехал? но сей сумасшедший, не разумея их языка, не отвечал на их вопрос, и начал кричать. Они почли его за своего угодника, и начали целовать руки и края платья его, прося, чтоб он молился за них Магомету.

Больше всего в сем городе услуг оказало ему щастие, и сей безумец от частаго обхождения с обожающими его Африканцами начал изрядно разуметь их язык. Наконец носящийся повсюду слух о прибытии святаго в Африку, дошел и до Царских ушей. Царь узнав, что в его городе находится Пророк, велел его просить ке себе на обед. Щастие повело его в Царские чертоги, и он обедал с Царем. Он был лицем весьма пригож, и щастие учредило так, что Царская дочь сильно в него влюбилась. Царь за столом мнимаго своего Пророка опрашивал о разных вещах, но безумец ответствовал всегда не к стате; а Царь его не разумея, думал что он говорит притчами.

После обеда отвело его щастие в свою храмину, и желая его вознесть на самую вышнюю степень благополучия, нашло ему хитраго товарища, посредством котораго хотело его сделать первым человеком в Марокке. При том и оному его товарищу обещало великое благополучие. И так хитрые люди по большой части опасным путем к благополучию стремятся, то сей хитрец вздумал быть толмачем сего мнимаго Пророка, и везде с ним ходить до тех пор, пока не сыщет своего благополучия.

Между тем Царская дочь не могши утаить своей страсти, которая в ней жестоко усилилась, уведомила своего родителя о пламенной ея любви к Пророку. Царь думая, что такую любовь почувствовала дочь его по вдохновению Магометову, которой всех их Пророков был покровителем; обнадежил свою дочь, что выдаст ее за мнимаго угодника. Потом послал к Пророку с уведомлением о своем намерении. Товарищ его услыша такую весть, говорил с учтивостию и важностию, что Пророк говорит тем языком, на котором говорят угодники в Магометовом раю, и только ему одному мысли свои сообщает. По том взяв за руку безумнаго, отвел его в сторону, и шептал ему на ухо; а после того приложил свое ухо к его рту, и будто что нибудь от него услыша, сказал, что Пророк на Царской дочери жениться намерен, и его избрал своим сватом.

Как они пришли к Царю, то толмач именем своего Пророка возблагодарил Царя за его к толь возлюбленной Магометом особе милость и любовь, и объявил ему, что Пророк избрал его своим сватом. Тогда Царь велел делать приуготовления к свадьбе. И как в Африке не может жених прежде совершения брака разговаривать с своею невестою, ниже оной видеть, то толмачу удалось у Царя приобрести великую доверенность так, что и его за полупророка в Африке почитать стали.

Наконец день свадьбы приближился, и Пророка щастие с его толмачем повело,к дверям невесты, и по тамошнему обыкновению его обвенчало. Во время сего онаго обряда угодник спал; ибо лукавой его товарищ дал ему чрез трубку покурить такой травы, от которой он сделался почти без чувства. Все думали, что во время венчания он был восхищен духом в Магометов рай, и что и там его свадьба была торжествовавна; а толмач такое их мнение утверждал, прилагая, что святой во всем на него положился, и избрал его свидетелем своей свадьбы.

По том повели безумнаго в Царевнину спальню по тамошнему обыкновению, а пир начался. Толмача Пророкова по его прошению впустили в комнату перед спальнею; ибо он сказал Царю, что естьли что нибудь Пророку понадобится, то никто его разуметь не будет. Царь почитая его за честнаго человека, дозволил ему быть при Пророке; и так сей лукавец выслал всех от Царевны, и сел у дверей спальни, примечая, что будет делать безумец.

Мнимой Африканской Пророк сел на софу, и не смотрел иа Царевну, которая раздевалась. Наконец подошед к нему Царевна, нежнейшим образом свою любовь изъяснила, а потом обняв его за шею, крепко прижала к своей груди. Безумец думая, что она его задавить хочет, вскричал: беда! Тогда вбежал к ним толмачь, и сказал Царевне, что еще не время Пророку с нею разговаривать. По том приставил свое ухо к Пророкову рту, и будто от него что нибудь услышал, кивнув головою, и сказал Царевне, что Пророк приказал ей ложиться, и ему велел погасить свечи. Лукавой толмачь по видимому хотел быть наместником Пророковым; однако Царевна велела ему вытти вон, говоря, что она сама погасит свечи, и как сей хишрец вышел, то она заперла спальню, и начав лобызать своего супруга, от сильной горячести, укусила его крепко в лице. Тогда Пророк оттолкнул ее от себя, и начал кричать как бешеной. Царевна в то время, как ее Пророк толкнул, упала на землю, и очень ушиблась, от чего и она равным образом закричала. На сей крик чрез другие двери, которые были из спальни в ея уборную, прибежали Царские служители, а другие поймали у дверей зала толмача, которой с трепетом бежал вон. Тогда все узнали, что их угодник был сумасшедший, а его толмачь великой плут, которой во всем им признался. Между тем щастие убежало от безумнаго, видя, что ему никак пособить неможно; и так Пророка посадили в дом безумных, а толмача его приказал Царь повесить.

Щастие не поможет, когда ума нет.

Дополнительно по теме

• Короткие басни разных авторов
• Басни про Царя