Во львином царстве такой был порядок:
Когда умирал большой и сильный зверь,
То, говорят, к надгробному слову
Приглашался преподобный лис —
Сам Флешье не говорил так елейно!
Впрочем, лучше воздержимся от сравнений.
И вот однажды умер волк,
Хищный и кровожадный,
Подавившись куском баранины.
Каждый шаг его был окровавлен убийством,
Его логово было полно жертв, —
Но неважно; он был местный Крез,
А значит, злодейства его законны
И он достоин надгробной похвалы.
Родичи стали рядами,
Меж ними выходит ритор,
Подымается на амвон
И такое произносит слово:
«Увы! в сей траурный день
Я оживляю в своем сердце скорбь;
Сирота в усопшем вспомнит отца,
Вдовица — утешителя.
Оплачем же, оплачем в сих священных стенах
Справедливейшего и милосерднейшего из волков!
Робкие агнцы, доверчивые телицы,
Случалось ли вам от него страдать?
Строгую на себя наложил он меру,
И не по скаредству, а по доброте —
Как часто видел я, братья:
Исхудалый, голодный, жертвуя собою,
Он рыскал по этим верескам
В поисках несчастных, которым можно помочь!
Вы тронуты?.. На глазах у вас слезы!..
О лучший друг мой! Эти вздохи, эти стоны
Да будут данью твоей блаженной тени:
Радуйся за гробом — есть награда благодеянью!
Я смятен, голос мой слабеет —
Красноречие молкнет, где стонет скорбь!
Вы, слушающие, пожалейте говорящего —
И сердца ваши доскажут, чего он не смог!» —
«Кончил ты свою комедию? —
Крикнул лису пес, сидевший вблизи.
Эту пышную речь, от слова и до слова,
Я уже слышал». — «Слышал? Но как?» —
«Придворный плут! словокрад негодный!
Я недаром так тебя зову:
Я все это слышал из людских уст,
Когда хоронили одного тирана».
Перевод М.Л. Гаспарова