Лавр и олива

Каллимах

Послушай притчу. Некогда в горах Тмола
Лавр и олива стали меж собой спорить
(Так говорят лидийцы)...
Краса деревьев...
...
«...С изнанки лист — как брюхо у змеи, белый,
А там, где солнце, — догола жарой выжжен.
Не я ли осеняю вход в любом доме?
Не я ли для жреца и вещуна дорог?
На листьях лавра Фебова сидит жрица,
Поет о лавре, на лавровом спит ложе.
Припомни: разве не лавровый прут Бранха
Отвел от ионийцев грозный гнев Феба,
Целящие удары вкруг себя сея
И дважды, трижды темные слова слыша?
Нет без меня ни плясок, ни пиров в Дельфах;
На празднике пифийском я — венок сильным:
Ко мне в Темпейский дол сыны дорян ходят,
Чтобы отрезать гибкие мои ветви
И в Дельфы принести на торжество бога?
Припомни: я не знаю никогда горя:
Я неприкосновенен, — и рабы с ношей
Меня обходят; я святой, — ив грязь грубо
Меня не топчут; если ж нужно сжечь тело
Покойника, или замкнуть навек в склепе,
То для венков, для смертного его ложа
С тебя, а не с меня берут листву люди».
 Так молвил гордый лавр. Но не смутясь этим,
Ответила красавцу та, чей дар — масло:
«Бесплодный лавр, ты подлинно сказал правду:
Ты пел, как Аполлонов лишь поет лебедь,
И с этой песней не пристало мне спорить.
Ведь так и есть: кого сразит Арес в битве,
Тот голову склоняет на мои листья;
Я — спутник тех, кто гибелью стяжал славу.
И ежели, тифоновы прожив годы,
Седоволосый старец на руках внуков
Ложится в гроб, — я устилаю путь смертный
Обильнее, чем ты — пути гонцов, рвущих
Тебя с темпейских круч. И как ты мог молвить,
Что не моя награда, а твоя — выше?
В Олимпии ли, в Дельфах ли славней игры
И честь побед? Уж ты бы помолчал лучше!
Я не хочу хулить или хвалить род твой,
Но ты послушай, что среди листвы птицы
Щебечут, с давних пор в твоих ветвях сидя,
Болтливые свидетели твоей жизни!
«Кто дал нам лавр? Дала его земля, так же
Как дуб, как клен, как кипарис, как всю рощу,
А кто нам дал оливу? Это дар людям
Самой Паллады, спорившей с морским богом
Пред человеком-змеем на брегу Акты.
Какой же бог какое из дерев любит?
Феб-дальновержец лавру своему верен,
Паллада же — оливе, своему дару.
Ну, что ж, не нам судить, который бог выше!
Но есть ли людям в лавровых плодах польза?
Ни съесть, ни выпить, ни пощекотать ноздри!
А как вкусны оливки, если взять на зуб,
Как хорошо для притиранья их масло
И для купанья, — это сам Тезей знает!
Видать, и здесь олива — впереди лавра!
А что за ветвь просители в руках держат?
Оливковую! Лавру нет и здесь веры!»
Но полно их воронью болтовню слушать, —
И как у них от вздора не болят клювы? —
На Делосе — и там мое в чести древо,
У чьих корней Латона родила сына...
...
Нет, как ни посмотри, а лавр во всем хуже!»
 Так молвила олива; и от слов этих
Затосковал еще сильнее лавр скорбный.
Но тут терновник, чьи шипы язвят больно,
Заговорил (он рядом рос и все слышал):
«Несчастные, зачем нам затевать ссору?
Зачем должны мы ненавидеть друг друга,
Браниться злобно...?»
Но лавр на это, разъярясь, как бык дикий,
Сказал, свирепо глядя: «Жалкий куст мерзкий,
Что общего меж нами и тобой? Смолкни!
С тобою рядом нам и так дышать тошно...»

Перевод М.Л. Гаспарова

Дополнительно по теме

• Короткие басни разных авторов